20 апреля Следственный комитет официально отказался возбуждать уголовное дело по заявлению фигуранта дела «Сети» Виктора Филинкова о пытках, которым его подвергли сотрудники ФСБ. Более того, этим самым сотрудниками позволено посещать его в СИЗО. ОВД-Инфо публикует адвокатский опрос Филинкова, во время которого он рассказывает, как с ним общаются пытавшие его сотрудники спецслужбы сейчас.
19 апреля 2018 года около 11 часов меня вывели из камеры 5-го корпуса особого режима в СИЗО «Горелово», провели в локальный участок и вывели за ворота, где передали в распоряжение двух мужчин, в одном из которых я опознал оперативного сотрудника УФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области Константина Бондарева. Данный сотрудник мне известен с 23 января 2018 года, когда он руководил моим задержанием в аэропорту «Пулково» и затем совместно с другими сотрудниками УФСБ около 30 часов применял ко мне физическое и психологическое насилие, лишая отдыха, сна и приема пищи.
Когда меня вывели из локального участка, кто-то из встречающих сотрудников УФСБ приказал убрать руки за спину и застегнул на них очень туго наручники. Посадили меня в легковой автомобиль «Шкода» серебристого цвета. Бондарев перед посадкой в автомобиль задал мне вопрос:
Ну, что, Филинков? Или ты уже Петушков?
На что я ответил: «К чему эти вопросы?» Бондарев отреагировал в агрессивной форме словами: «К тебе, долбоеб!»
После этого он сел за руль автомобиля. Меня посадили на заднее сиденье. Через некоторое время автомобиль выехал за ворота СИЗО-6. На всем пути следования до Санкт-Петербурга сотрудники УФСБ со мной больше не общались, но я реально опасался, полагая, что в любой момент они могут завезти меня в безлюдное место и применить ко мне насилие. Всего в движении мы находились около часа. В итоге меня привезли в здание УФСБ, завели в кабинет к следователю Климову, где в это время находился и мой адвокат Черкасов.
С адвокатом у меня состоялась конфиденциальная беседа, в ходе которой я сообщил, что нахожусь в подавленном состоянии, так как длительное время вынужден был ехать в одной машине с негативно и агрессивно настроенным ко мне оперативником Бондаревым, который использовал криминальный сленг для высказывания угроз мне в том, что в СИЗО-6 я могу быть изнасилован. Кроме того, я пояснил, что в следователе Климове опознаю одного из сотрудников, который 24 января 2018 года после моего доставления в УФСБ принимал участие в длительном психологическом воздействии на меня с целью получения признательных показаний. Полагаю, что следователь Климов видел, что я избит, а также нуждаюсь в отдыхе, сне, воде и пище.
На этом основании при ответе на вопрос Климова, готов ли я давать показания, я сказал, что от показаний не отказываюсь, но в настоящий момент пребываю в стрессовой обстановке из-за встречи с Бондаревым, а также из-за встречи со следователем Климовым, к которому я также не испытываю доверия. Кроме того, меня доставили в здание УФСБ, которое у меня ассоциируется с пытками и издевательствами, примененными ко мне здесь 24 и 25 января 2018 года. На этом основании я заявил следователю, что смогу обстоятельно и вдумчиво давать показания только в СИЗО-6, где ощущаю себя более спокойно и защищено. Эти пояснения я записал в замечаниях на протокол допроса.
После этого следственное действие было завершено. Следователь Климов вызвал конвой, и в кабинет зашли два человека в гражданской одежде и в масках на голове. Они застегнули мне руки наручниками за спиной, вывели из помещения и повели на улицу. Там меня посадили на заднее сидение автомобиля «Шкода» серебристого цвета. За рулем находился оперативник Бондарев.
По дороге в СИЗО-6 мне продолжали задавать вопросы. Например, Бондарев спросил: «Ну что, Петухов, тебе очко уже расковыряли?» Потом он сказал:
Я тебя теперь буду возить методически, Черкасов делает себе имя. А ты и Агора все в тюрьме сгниете! А сидеть ты будешь за Полярным кругом! В Мурманске, Карелии. Жизнь преподала тебе урок, а потом дала шанс. В СИЗО-6 знают, что твой адвокат ЛГБТ-шников защищает?
На это кто-то из оперативников, находившихся в автомобиле, откликнулся: «Видимо, урок не усвоил». Бондарев ответил: «Через голову не дошло, дойдет через ноги». Второй оперативник дополнил: «Через жопу дойдет!» После чего они весело рассмеялись. Я также запомнил, что кто-то из оперативников сказал, что «в Горелово можно хорошо жениться».
Данными и другими фразами Бондарев и его коллеги оскорбляли мое человеческое достоинство, нанесли мне глубокую моральную травму, привели к стрессовому состоянию. Помимо испытанного унижения, я окончательно для себя понял, что в рядах УФСБ есть недостойные сотрудники, которые используют тюремные понятия в своих целях, пытаясь с помощью них давить на заключенных.
Разговаривая со мной в таком духе, сотрудники ФСБ везли меня в изолятор около двух часов. В машину мы сели около здания УФСБ в 13 часов 30 минут, а в СИЗО-6 приехали в 16 часов. За временем я следил по часам, которые имелись в салоне автомобиля.
После общения с оперативниками УФСБ я вернулся в камеру в подавленном состоянии, от нервов, волнения и жары в автомобиле я был весь мокрый. У меня заболело сердце, пропал аппетит, я отказался от ужина, у меня обострилось проявление псориаза — от стресса я расчесал псориатические бляшки на своей голове.
Угрозы Бондарева и его коллег в мой адрес я воспринимаю реально и опасаюсь за свою безопасность, здоровье и саму жизнь.
С моих слов записано верно, мною прочитано. Разрешаю публиковать данную информацию в СМИ.
