Публикуем рассказ сотрудницы администрации одной из московских школ о том, как столичная мэрия пыталась установить контроль за школьниками во время зимних акций протеста в поддержку Алексея Навального. Она рассказала, что на учет в МВД ставили абсолютно всех школьников, задержанных на акции протеста 23 января в Москве.
Я работаю в школе, скажем так, в администрации. Когда в январе были митинги, мы как педагоги слышали от наших детей, что они, может быть, пойдут посмотреть и как-то выскажут свою позицию. 21 и 22 января департамент образования Москвы скидывал очень много инструкций о том, что мы должны сделать, чтобы уберечь детей от митингов. Многие школы объявили субботу 23 января рабочим днем: все должны были прийти в школу и писать, например, сочинение, на деле никому не нужное, но обязательное для всех детей с 9 по 11 классы.
В нашей школе 23 января все работали из дома: с нас требовали, чтобы мы знали, где находятся в этот день школьники, поговорили с родителями и детьми. Если бы нам позвонили из полиции с вопросом, где Петя Иванов из 10 «Б», мы за пять минут должны были бы узнать. Как сотрудники администрации мы доносили это до классных руководителей, которые были не в восторге от необходимости работать в субботу.
В принципе, такое происходит каждый раз, когда в Москве протесты. Когда я была несовершеннолетней, я пошла на Болотную площадь (имеются в виду протесты 2011–2012 годов против нарушений на выборах в Госдуму — ОВД-Инфо). На меня это сильно повлияло, так что я не вижу ничего плохого в том, чтобы дети приходили посмотреть на протесты. Чтобы не росли боязливыми.
Так что я просто просила детей, если они пойдут на протесты, быть аккуратными. А если что-то случится, звонить нам и родителям, чтобы мы пытались помочь. В основном, в нашей школе все учителя агитировали детей не ходить на протесты: они считают, что школьники не могут адекватно оценивать политические события, тем более сейчас ходить на митинги небезопасно.
Некоторые дети из нашей школы пошли на протесты, одного из них схватили и отправили в ОВД. Из полиции сразу скинули информацию о его задержании и срочно потребовали на него характеристику. Ребенок оказался абсолютным умничкой, отличником, спортсменом. Очень хорошим, начитанным парнем. Он пошел просто посмотреть на историческое событие.
На него составили протокол и отдали из полиции родителям. Родители у него тоже максимально адекватные: такое, к сожалению, сейчас редко встретишь. С нас потребовали, чтобы информацию о задержании нашего ученика мы передали в департамент образования. Затем представителя администрации школы и социального педагога вызвали в полицию, в комиссию по делам несовершеннолетних — такого у нас давно не было. Еще раз запросили характеристику: мы решили защищать ребенка. Написали — что и было правдой, — что ни на каких наших внутренних учетах он не состоит, ни в чем плохом замечен не был. Был бы двоечник, мы бы его тоже защищали.
Также в комиссию по делам несовершеннолетних приехали сам задержанный и его отец. В этот же день туда вызвали многих других детей, задержанных на митинге. Девочек было мало, в основном пацаны, из них много отличников. Абсолютно всех их поставили на учет полицейской комиссии по делам несовершеннолетних. Не спрашивали ни детей, ни представителей школ — просто поставили перед фактом, никакие положительные характеристики не помогли.
Наказали всех детей, задержанных на митинге. Когда нашего ученика снимут с учета, непонятно. Но это и не так важно: в личном деле у школьника навсегда останется пометка, что он состоял на учете в полиции. Ребенок от этого сильно расстроился.
Личное электронное дело ученика синхронизировано с «Госуслугами». Все, что с вами происходит в школе, потом в универе, несет за собой электронный след. Ряд вузов — например, военные училища, университеты МВД, какие-то еще — проверяют абитуриентов, состояли ли они на учете в полиции. Если состоял, какие бы оценки у ребенка ни были, его никогда не возьмут в эти вузы.