В Пензенском военном гарнизонном суде 7 декабря прошло два заседания по жалобам фигуранта дела «Сети» Дмитрия Пчелинцева и его адвокатов. Одно из них было связано с отказом расследовать факты пыток, второе — с отказом возбуждать на следователя Валерия Токарева уголовное дело из-за нарушений.
Военный Следственный комитет отменил свой же отказ возбуждать уголовное дело против следователя. Пчелинцев утверждает, что 3 сентября следователь Токарев предложил ему два варианта обвинительного заключения. Если бы Пчелинцев признал вину, он получил бы обвинение в участии в террористическом сообществе (ч. 2 ст. 205.4 УК) — от 5 до 10 лет лишения свободы. Но Дмитрий отказался, и поэтому следствие обвинило его в организации террористического сообщества (ч. 1 ст. 205.4 УК) — от 10 до 20 лет лишения свободы либо пожизненное. Это происходило в присутствии адвоката Игоря Ванина. Проведя проверку, Следственный комитет не нашел нарушений. Однако 7 декабря, во время рассмотрения жалобы на первоначальный отказ, представители Следственного комитета отменили это постановление.
Жалобу на отказ расследовать факты пыток во второй раз судья рассматривал весь день, но решение вынести не успел. Суд объявил перерыв до 10 декабря. Жалобу адвоката Эльдара Лузина 7 декабря рассматривали повторно — в прошлый раз Пензенский гарнизонный военный суд ее отклонил. После этого Приволжский окружной военный суд отменил это постановление и вернул жалобу на повторное рассмотрение в первую инстанцию. Тогда же в отношении председателя Пензенского гарнизонного суда вынесли частное постановление из-за того, что он не удалился в совещательную комнату, рассматривая заявленный отвод суду.
Защита заявляет, что проверка по заявлению Пчелинцева о пытках проводилась формально. В ходе проверки следователь ограничился опросами Пчелинцева, сотрудников ФСБ, на которых он указывал, и работников СИЗО. Как утверждает Пчелинцев, его опрашивали в присутствии следователя Токарева. По словам адвоката Лузина, следователь военного Следственного комитета многого не сделал: «Не были опрошены сотрудники Общественной наблюдательной комиссии, которые видели побои у Пчелинцева, когда посещали его в СИЗО. Они эти травмы зафиксировали. Не были истребованы записи с камер наблюдения. Естественно, лица, на которых указывает Пчелинцев, скажут, что они не делали этого, это же понятно. Сотрудники ФСИН, естественно, покрывают сотрудников ФСБ, система-то одна. Насколько я знаю, „Новая газета“ публиковала разговор родственников фигурантов дела „Сети“ с начальником СИЗО-1 Пензы, где содержатся обвиняемые. Он по сути признавал факт пыток, но заявлял, что этим не занимаются сотрудники СИЗО. Эта информация не была проверена. Не была назначена медицинская экспертиза Пчелинцева. Мы предоставили в суд заключение эксперта, из которого следует, что даже сейчас еще возможно провести комплексную экспертизу, которая могла бы обнаружить следы воздействия электрического тока на организм Пчелинцева. Суд нам отказал в приобщении этого заключения»
Оба заседания 7 декабря прошли в закрытом режиме. На сайте суда заранее вывесили информацию о том, что суды будут закрытыми. Защита ходатайствовала об открытом заседании, но и прокуратура, и представители военного Следственного комитета выступали против. Они ссылались на некую тайну, охраняемую законом, которая могла быть разглашена в заседании. По мнению Лузина, заседание закрыли из-за нежелания предавать факт пыток огласке: «Никто не хочет, чтобы журналисты освещали происходящее на всю страну и за ее пределами. Если бы пытки совершали не сотрудники ФСБ, было бы гораздо проще. Следствие могло бы что-то делать. Но так как это ФСБ, следствие не хочет связываться».
Во время заседаний следователи военного Следственного комитета вели себя агрессивно. По словам адвоката Лузина, представители военного Следственного комитета в суде так и не смогли внятно выразить свою точку зрения. Они угрожали, что «при таком развитии событий» выступят свидетелями обвинения на основном процессе по делу. «Мы получили какие-то рассуждения непонятно о чем. Были и оскорбления в наш адрес. Они говорили, что я слепой, а они — такие боевые офицеры. Их оскорбило то, что мы подали жалобу на их действия», — рассказывает Лузин.
